История эта стряслась этим летом,
Не знаю, народ, может, врёт:
Хотя в Калифорнии всяко бывает,
А там — кто его разберёт?
В одно лишь касанье, прям по расписанью,
В LA прилетел самолёт:
На «Боинге» синем турист из России
Удачно закончил полёт
Прошёл он таможню — чтоб пусто ей стало! —
И сразу рванулся вперёд,
А думал уже, что купить предстояло,
И что он домой повезёт
Купить предстояло не много — ни мало:
Для Зинки, жены — пеньюар,
А чтоб за покупку дороже не стало,
Припёр на обмен самовар
Для дочки — кроссовки, для старшего — джинсы,
Для младшего — велосипед,
Для тёщи — колготки со швом на резинке,
И бритву для тестя «Жилетт»
Конечно, Лос-Анжелес — город красивый,
И есть в нём чего посмотреть,
Но гость наш решил, чтоб не тратить зря силы,
Сначала скупиться успеть
Найти магазин подешевле старался,
Где ж денег на всю взять родню?
И так не заметил, как сам оказался
На пёстрой Мелроуз-авеню
И вдруг позабыв на момент про покупки
У яркой витрины цветной,
Её он увидел в коротенькой юбке
И в кофте с открытой спиной
Мадам его тоже заметила сразу,
С опущенным ртом у дверей —
И с лёгкой улыбкой моргнула два раза:
Ну ладно, давай, не робей!
Такое, конечно же, может присниться,
В бреду или в жуткой тоске,
Уж всё хорошо — только как объясниться
На этом чужом языке?
А впрочем — чего объяснять, ведь не дура!
Рискну, съешь меня крокодил!
И, хрустнув в кармане зелёной купюрой,
Он взглядом её поманил
Она подошла … и только,
А на ноги — хоть не смотри…
Слегка наклонясь, он спросил её: «Сколько?»
Она прошептала: «For free»
«For free» — это значит бесплатно!», — подумал,
И челюсть при этом свело,
И тут же как будто из домны подуло,
И жаром его обдало
Взял под руку как-то её он несмело,
И ноги совсем не несли,
Но сразу умело он взялся за дело,
Как только домой к ней пришли
Поскольку турист наш был парень плечистый,
И силушки не занимать —
Он прямо с порога разделся немного,
И жертву втащил на кровать
Помял её вволю, как ей и не снилось,
Продлил в тонкой кофте разрез,
Но вдруг что-то здорово в нём изменилось,
Когда он под юбку полез
Как громом, ударило бедного Ваню,
Прищучил … и язык,
От страха весь потом покрылся, как в бане:
О, Боже! Да это ж мужик!
Вскочил, как безумный, глазами вращая,
По кругу пошёл, как юла,
Потом, наизнанку штаны одевая,
Он вазу столкнул со стола
Ах, Зинка! Прости, негодяй я отпетый,
Приеду — куплю тебе роз!
Будь проклят мужик тот, под бабу одетый,
И улица эта — Мелроуз!
Вот так…