Люблю тебя сейчас, не тайно — напоказ.
Не «После» и не «До», в лучах твоих сгораю.
Навзрыд или смеясь, но я люблю сейчас,
А в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.
В прошедшем «Я любил» печальнее могил.
Все нежное во мне бескрылит и стреножит,
Хотя поэт поэтов говорил:
— Я вас любил, любовь ещё, быть может.
Так говорят о брошенном, отцветшем —
И в этом жалость есть и снисходительность, как к свергнутому с трона королю.
Есть в этом сожаленье об ушедшем, стремленье, где утеряна стремительность,
И как бы недоверье к «Я люблю».
Люблю тебя теперь, без обещаний: «Верь!»
Мой век стоит сейчас — я век не перережу!
Во время — в продолжении «Теперь» —
Я прошлым не дышу и будущим не грежу.
Приду и вброд и вплавь, к тебе — хоть обезглавь! —
С цепями на ногах и с гирями по пуду.
Ты только по ошибке не заставь,
Чтоб после «Я люблю» добавил я и «Буду».
Есть гаречь в этом «Буду» горечь, как ни странно,
Подделанная подпись, червоточина и лаз для отступления в запас.
Бесцветный яд на самом дне стакана и, словно настоящему пощечина, —
Сомненье в том, что я люблю сейчас.
Смотрю французский сон, с обилием времен,
Где в будущем — не так и в прошлом — по-другому.
К позорному столбу я пригвожден,
К барьеру вызван я языковому.
Ах, — разность в языках! Не положенье — крах!
Но выход мы вдвоем поищем и обрящем.
Люблю тебя и в сложных временах —
И в будущем и в прошлом настоящем!
