Москва. ЦАО!
Опять ночь без сна, на лист ложится строка,
За ней другая, с ненавистью, болью — злая.
Типа я подрос, разменял тридцон.
Понтов не стало больше, остался пиз***ом.
Жизнь порой по уху глушит басом.
На концертах ровно в кассах, тачка выше классом.
Только гнёт к земле так же, как и раньше.
Серые домишки Рашки-Федерашки.
Стало меньше дружбы, люди носят ценник.
Ну, чё тут поделать? Работа в понедельник.
Есть семья, заботы. Затирают годы в плесень.
Полезен вряд ли. «Эй, побрейся!»
Сердце будто камень — ему вечно пох*р,
Чё там происходит. В бонге строго копоть.
Лопастью битоса выбивают впроголодь.
Образы в листочек. Вас бы всех потрогать.
За сердца и души, мозг. Упав на уши.
Вам бы донести, что мне, с*ка, плохо!
От отчаяния душит, рэп развёл как лоха.
Скрыв в контракте грохот. Чё теперь мне, охать?
Рэп забрал общение, рэп забрал всё братство.
Рэп, б**ть, как наркотик, «ЦАО» как аббатство.
Как монахи музы. Нас не поломаешь.
Мы идём вперёд. Чё ты там болтаешь?
Если честно, я… я не верю больше
В гон, братиш, я с вами при любом раскладе.
Я видал «оленей», что всю нашу стаю
За кусок пи*** на кукан послали.
За лавэ — легко, за лейбак нормальный.
Ну, а вам слабо быть, как мы, в опале?
Самим делать всё, быть в непотопляемых?
Хотя вам куда? Бабки вас убрали…
Мальчик глупый, очень белый, очень часто играл в негра.
Ну, там бабки, наркота, ну, он в рэпе — бугага!
Мальчик глупый, очень белый, очень часто играл в негра.
Ну, там бабки, наркота, ну, он в рэпе — бугага!